Что — между нами?
Время?!
Время…
Ха…
Заполню ручку —
чернилами,
возьму — бумагу…
Эй!!
Время!!
А ну!!
И стрелки — назад.
Строчка — за строчкою.
К ГГ* — навстречу...
Хранители
Седой закуривает.
На часах — 22.
Хочется — затянуться и-и-и…
— Ты говоришь, все? Похоронили? Нынешние? Поэ-эты?!
И услышать — сочувственное сопение.
И продолжить.
Чтобы стрелки на часах — то ли застыли, то ли понеслись.
22, 23…
И все быстрее.
— Ты что, не понимаешь? Язык — это много… это…
И рвется изнутри — самое главное.
— Это — больше. Любого поэта. Ты думаешь, все… Похоронили?! Закончился?!
И собеседник… кивает. Кивнул бы, ожесточенно поджимая тонкие губы.
Все…
Язык.
— Нет. У него и хранители есть. Которые…
Собеседник поморщился?
Не верит?
— Сохранят.
Седому всего — не высказать.
Так много — внутри.
Но это?!
— Хра-ни-те-ли Языка… Они — есть.
Что, поверил?
Светится, да?!
Светится…
Жаль, что далеко.
Ох, и далеко.
И не скажешь — ему, не потребуешь — немедленного ответа.
— Хранители…
Эх…
Светает уже.
Значит, ускорились, понеслись…
Куда-а?!
Далеко-о-о-о…
Туда, где… этот… недоверчивый… хранитель.
Ох…
Сигарета истлела.
Которая?!
И на работу — пора.
И-и… плевать.
Главное, что хранят… хранит.
А прочее…
Седой улыбается.
— То-оже… закончился…
И Солнца — все больше.
И внутри, и снаружи.
*ГГ – главный герой.
Николай Столицын.
Фотоиллюстрация depositphotos.com.
Опубликовано в газете «Евпаторийская здравница» 44(19391) от 15.11.2019 г.
