Разогнался — вроде.
И все — в наличии.
И люди, и человеки.
И сюжетец — какой-никакой.
Надо бы — продолжить.
Чтобы — р-р-разом. Шефу! В txt.
И людей, и человеков.
Да на подбор.
Много их — вокруг. И во мне — много.
С кем житуха — свела-развела.
Бери да пиши.
Вот и беру…

ДОМ БУДЕТ

Юрец мечтательно смотрит на размеченный участок земли.
— Ух, зараза!!
Чешет вихрастую башку. Чему-то улыбается.
— Вот сволочи, — распаляется подсобник Колян. — Кирпич выгрузили — черт знает где. А мне — таскай.
Второй подсобник меланхолически сплевывает. Прямо на разметку.
— Нам. Нам — таскай.
— Ты что? Зачем?
Юрец стирает плевок ногою.
На мгновение утрачивает привычную мечтательность.
— Здесь же… дом будет.
— Бу-у-удет, — ноет Колян. — Это когда еще… Будет.
Юрец натягивает на глаза выгоревшую бейсболку.
Рожи у подсобников не вызывают ничего, кроме скуки и презрения.
— Когда еще… — бормочет Юрец. — Будет!!
Подсобники вяло переругиваются, примеряются к грудам кирпича…
— Ишь, размечтался.
— А нам — таскай.
Юрец справляется с планами:
— Ага… Окно, проем… Ага!!
Мимо проходят подсобники, без особого рвения таскающие кирпичи.
Юрец снимает бейсболку, вытирает потное лицо. Смотрит в жаркое летнее небо… возвращается к участку.
Лицо его проясняется. Постепенно светлеют, вспыхивают глаза.
— Ох, и чудно.
Весь будущий дом, он уже видит его, оценивает изящество линий, архитектуры…
— Да, хорошо. Очень хорошо.
И включается в работу, и таскает те же кирпичи, но легко и весело, и сразу — по два.
И постепенно подсобники заражаются его настроением, и над участком звучат негрубые подначки и искренний смех.
И, кажется, Солнце печет уже не столь немилосердно, словно и оно участвует в стройке и опасается помешать...

Николай СтолицЫн.